За минувшие октябрь-декабрь совокупный внешний долг России впервые со второго квартала 2022 года увеличился, пусть и не сильно. Рост составил 1,3%, а общая величина долга составила $326,6 млрд. Как относиться к этим цифрам? По словам экспертов, нынешняя ситуация с внешним долгом предельно запутанная, непрозрачная и глобально отличается от той, что была еще пару лет назад, когда для страны были открыты западные рынки капитала.
Фото: freepik.com
По данным ЦБ, рост был зафиксирован по всем трем основным компонентам: внешний государственный долг увеличился до $32,7 млрд (+2,9%), обязательства компаний перед нерезидентами (корпоративный долг) – до $199,4 млрд (+1,4), внешний долг банковского сектора – до $94,4 млрд (+0,7%). Из этих показателей видно, что основная доля заимствований приходится на частные предприятия и финансовые организации. И примерно пятая часть принадлежит держателям российских облигаций.
Что касается тех стран-кредиторов, которым Россия как государство должна какие-то деньги, то таковых в 2021 году, по оценке Всемирного банка, оставалось всего три. Это Индия (долг – $610 млн), Франция ($316 млн) и Южная Корея ($280 млн). Так что слово «внешний» не должно сбивать с толку. Обратиться за льготными кредитами к международным банкам Россия сегодня не в состоянии из-за санкций. Как заявила замглавы Минфина Ирина Окладникова, «мы уже больше не можем занимать на внешних рынках по понятным причинам».
В принципе, Россия по-прежнему входит в число государств с низкой долговой нагрузкой: безопасным уровнем считается 20% от ВВП, а у РФ он составляет 17,2% (по итогам прошлого года). Для сравнения: в США показатель превышает 120% ($32 трлн), во Франции – 110%, в Греции – 200%, в еврозоне – 90%. По словам экспертов, страна в состоянии стабильно обслуживать свои долговые обязательства даже с учетом санкционной заморозки половины международных резервов. Но главное в другом: сегодня российский Минфин делает ставку на заимствования на внутреннем рынке. В структуре держателей облигаций федерального займа (ОФЗ) преобладают отечественные инвесторы – их более 80%. В основном это банки и пенсионные фонды.
«Вообще, ситуация с внешним долгом крайне запутанная и нуждается в детализации, — отмечает директор Центра структурных исследований РАНХиГС Алексей Ведев. – Прежние подходы и расчеты не вполне корректны в текущих условиях. С одной стороны, у России остаются активы в виде валютных резервов – частных и государственных, с другой стороны – задолженность. Абсолютный формальный показатель внешнего долга в $326,6 млрд ни о чем не говорит. А как быть с замороженными Западом государственными $350 млрд, у нас эти средства как-то учитываются? Кроме того, заблокированы капиталы ряда крупных российских корпораций. Их куда относить, в какую статистику?»
Соответственно, по словам Ведева, показатель внешнего долга необходимо структурировать, разделить на составляющие. В частности, надо понять, каким странам мы должны (сколько и в какой валюте), кто должен нам (насколько внешний долг покрывается за счет заемщиков РФ). Надо знать, какие суммы Россия должна отдельно дружественным государствам, отдельно – Евросоюзу, отдельно – США. И так далее.
Руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев указывает на следующие данные от ЦБ: за 2023 год внешний долг РФ снизился на 14,9% (или на $57 млрд в реальном выражении), составив $326,6 млрд (рост был зафиксирован в октябре-декабре). В распоряжении нерезидентов в течение года становилось все меньше российских суверенных ценных бумаг, поскольку государство их погашало в плановом порядке.
«Судя по формальным признакам, ситуация вполне стабильная и не должна вызывать беспокойства, — считает главный научный сотрудник Института экономики РАН Игорь Николаев. – Но есть тревожное обстоятельство: в 2024 году, по официальным прогнозам, российская экономика достаточно сильно затормозит по сравнению с 2023-м. А перспективы обслуживания внешнего долга напрямую связаны с макропоказателями. Бюджет будет оставаться дефицитным в ближайшие три года, до 2026-го включительно. Соответственно, рост внешнего долга может ускориться. Понятно, почему государство, с учетом всех сегодняшних рисков и ограничений, сделало ставку на внутренние заимствования. Ему так действовать проще, понятнее, а главное – безопаснее. В этом смысле Россия не одинока: это нормальная общемировая практика, когда частные компании занимают внутри страны и расплачиваются по долгам. Так что дело не только в том, что для экономики закрылись зарубежные источники кредитных ресурсов».
