Предложение, повергшее в ужас многих родителей, прозвучало из уст главы Приморья Олега Кожемяко, в декабре со своей командой посетившего Северную Корею. Он предложил «вспомнить пример СССР и восстановить практику турпоездок в Северную Корею, в том числе детский отдых в летних лагерях».
Фото: kremlin.ru
Стоит ли пугаться северокорейских пионерлагерей, мы выяснили, пообщавшись и с теми, кто отдыхал там еще в советское время, и с теми, кто побывал там сравнительно недавно, незадолго до пандемии.
Руководитель Приморья пояснил: турпоток в КНДР, если его наладить, пойдет через его край, что позволит насытить местную инфраструктуру – гостиницы, общепит и прочие объекты туротрасли, ведь самолеты из РФ в КНДР летают только из столицы Приморского края Владивостока. А туристическую инфраструктуру Северной Кореи Олег Кожемяко осмотрел лично и, по его словам, «оценил на твердую четверку». Проверить его слова на личном опыте довелось единицам россиян: мало кто из соотечественников совершал туристические поездки в КНДР. Но вот россиян, однажды отдыхавших в «Сондовоне» (северокорейский международный пионерлагерь, аналог отечественного «Артека»), оказалось намного больше, чем казалось, читая, что КНДР «самая закрытая в мире страна». Причем побывали там не только бывшие советские пионеры, ныне сами мамы и папы, а то и бабушки с дедушками, но и нынешние российские школьники, в пионерии никогда не состоявшие. Объединяет воспользовавшихся путевкой в Сондовон только география – это нынешние и уже выросшие дети Дальнего Востока, Приморья, восточной Сибири и экс-советских среднеазиатских республик Казахстана и Туркменистана.
— Лагерь Сондовон открылся еще в начале 60-х прошлого века, после памятного фестиваля молодежи и студентов в Москве в 1958-м, — поясняет Канат, координатор групп международного детского отдыха из Казахстана. – После пандемии его реконструировали и модернизировали. С момента основания принадлежит он ЦК КССМ (Кимирсеновский Социалистический Союз Молодёжи – авт.), это аналог советского ВЛКСМ, который курировал тогда еще наш общий советский «Артек». Система там такая же: в июле двухнедельная международная смена. Иностранных детей в Сондовон не только пускают, их привлекают. В системе образования КНДР есть специальные люди, чья работа привлекать на международную смену детей со всего мира, а у них есть агенты, работающие на гонораре. Вроде вербовщиков или зазывал – вот как я, например. Но я просто предлагаю родителям путевки, расписываю плюсы, предупреждаю о минусах. Привлек – хорошо, лишний тенге, не привлек – не страшно. А вот северокорейскому ответственному за привлечение, если мало стран привлек — выговор, а то и штраф. Зато если много – премия.
— Привлекать надо «дружественных пионеров»?
— Наоборот, чем больше детей из «вражеских» стран привлечешь, тем больше премия. Кстати, в КНДР никогда так не выражаются, по крайней мере, при детях. Говорят просто, что из «страны с другим образом жизни и мыслей» — и все. Никакого разжигания розни. Особо ценятся дети из США, Канады и ЕС.
— Не боятся американцы с европейцами в Северную Корею детей своих присылать? Или только афроамериканцев присылают, которым не привыкать к лишениям?
— С Сондовоном сотрудничают канадские и американские координаторы, такие же, как и я, агенты по привлечению детей в лагерь. В США наиболее активные из всех. Афроамериканцев, кстати, я вообще там ни разу не видел, не знаю, почему. Но белых американцев, канадцев и европейцев всегда на корпус набирается. Они живут в отдельном здании.
— Их бойкотируют, что ли?
— Что вы, им наоборот кланяются, прямо как монументам своих вождей. Но это не про политику, а про восточное гостеприимство, оно не зависит от политического устроения. А отдельно, чтобы самим же детям «с иным образом жизни» было комфортнее. Северокорейские пионеры, например, в форме с галстуками ходят даже вечером на танцы. А юные американки в юбках до пупа. Еще проносят женьшеневку (местный алкоголь – спиртовая настойка на женьшене – авт.) и курительные гаджеты. У западных детей запрещенку даже не изымают, ради гостеприимства. Лишь бы северокорейским пионерам дурной пример не показывали, им все это строго-настрого запрещено.
— А российские дети как туда попадают? Их тоже кто-то вербует?
— Нет, российских детей, насколько я знаю, путевками в Сондовон просто поощряют. Премируют через школы или предприятия родителей. Лагерь международного класса, а вся поездка на двухнедельную смену вместе с перелетом обходится что российским, что нашим казахским родителям максимум в $300. А американцам, кстати, в разы дороже.
— А кто именно поощряет и премирует?
— И у вас, и у нас сохранились комсомольские организации, а они в контакте с КССМ. Но это вы лучше у своих и спросите.
Рисалат, в следующем году отмечающая полувековой юбилей, живет в городе Туркменабат Лебапского велаята Туркменистана, а 40 лет назад он звался городом Чарджоу Туркменской ССР, где все школьники по осени участвовали в сборе хлопка. Самых трудолюбивых награждали бесплатными путевками в пионерлагерь, а Рисалат в 12 лет отличилась так, что ее премировали поездкой в северокорейский «Артек». Первое, что она вспоминает: в сравнении с Чарджоу образца начала 80-х корпуса Сондовона из стекла и бетона на самом берегу Японского моря показались ей шикарными, прямо «космическими». И никакой «несвободы» в то время пионерка из советской Туркмении в КНДР тоже не заметила.
— Помню, что пионерия там называлась Детский союз. Внешне они были очень похожи на нас, только даже спали в красных галстуках, часто кланялись и кричали «хансан чунби».
— Что это?!
— Что-то вроде всегда готов, как у наших пионеров. Голову они наклоняли при виде всех старших, это просто восточная традиция, у нас тоже такая есть. Но они еще должны были кланяться каждому портрету и памятнику вождя, а в лагере они на каждом шагу. При этом каждый раз бурчали что-то себе под нос. Я как-то спросила северокорейскую девочку, что она там шепчет. А она говорит, что благодарит товарища Кима за свое счастливое детство.
— А говорят, что местным детям запрещают общаться с иностранцами!
— Международная смена для того и задумана, чтобы дети из разных стран общались. Но корейские дети сами стеснялись. И боялись еще, ведь им столько инструкций давали по общению с иностранными сверстниками, не то, мол, подведешь свою семью на три поколения вперед. У них идеологические проколы ложатся пятном на всю фамилию на три поколения вперед, это мне северокорейская подружка тогда рассказала. Но со мной они общались, некоторые даже сначала принимали за свою, пока не выяснялось, что я не знаю корейского.
— А как же вы общались?
— У нас третья подружка была, советская кореянка. Она знала и корейский, и русский, благодаря ей нам взрослый переводчик играть не мешал. А за всеми остальными иностранными детьми ходили эти переводчики. На каждую палату из 5-6 человек свой переводчик, из северокорейских педагогов. На линейке говорили, что у нас тут собрались дети из всех стран мира кроме Южной Кореи, потому что это не страна. Но я помню только из ГДР группу и из Чехословакии, кажется. Но я с ними не общалась, мне кореянки ближе оказались. Запомнилось, что пионеров называли «королями Северной Кореи». И детей северокорейцы правда очень любят, это очень заметно, как и у нас в Туркменистане. При виде мамы с малышом ни один прохожий равнодушным не останется: предложат помощь, место уступят, а если ничего не нужно, то просто улыбнутся, доброе слово скажут.
Ныне 19-летняя Асия из Приморья побывала в Сондовоне относительно недавно – 5 лет назад. Но воспоминаний у нее намного меньше, чем у туркменской пионерки от поездки почти 40-летней давности.
— Я выиграла конкурс генконсульства КНДР, который проводили на предприятии, где родители работают, — поясняет Асия. – Только я понятия не имела, что это вообще конкурс. Родители попросили написать эссе о пионерах, какие они были, где еще сохранились. Сказали, что это для их внутренней газеты, а мне будет публикация, я о журфаке тогда мечтала. Я и написала, постаралась. А мне бах – и путевочку в страну Чучхэ! И не откажешься, подарок ведь, награда.
— Судя по тону, понравилось не очень?
— Ну почему, забавно. Но в том возрасте мне, конечно, больше хотелось в родной приморский лагерь, где все друзья с детства. А у этих почти ничего нельзя, постоянно за тобой ходят смотрящие из взрослых. Дискотеки убогие, в коридорах. В магазин одной нельзя, вдруг не то купишь. У пионеров есть погоны и лычки, как у военных. Если на левом плече погон с одной полосой и одной звездой, то пионер уже не рядовой, а показал верность идеям Чучхэ. Затем две звезды, три. Звезды дают за заслуги, как повышение в звании в армии. В целом северокорейцы дружелюбные, в лагере, по крайней мере. Кормили до отвала со шведского стола, а не как в наших ДОЛах (детский оздоровительный лагерь- авт.) порционно с выдачей из окошка. Аквапарк, зоопарк, цирк и аттракционы у них на уровне, взрослые северокорейцы все это тоже любят не меньше детей. Но второй раз я туда бы не поехала. Кстати, чучхэшники, видимо, это понимают, и путевками в свой лагерь повторно никого не премируют. И сам второй раз никто не покупает. Северная Корея – страна на один раз. Тех, кто бывал в нормальной загранице, удивить им нечем: природа и климат как у нас в Приморье, развлечения детские, запретов много, а цены не низкие. Ну разве что живут чучхэшники одни на белом свете в начале сотых годов: сейчас у них 113-й год от рождества, но только не Христова, а Кимирсенова (летоисчисление в КНДР ведется от дня рождения ее основателя Ким Ир Сена, появившегося на свет в 1912-м году – авт.).
