В России парализована примерно десятая часть производства топлива. В этом сходятся западные аналитики, оценивая масштаб ущерба от ударов беспилотников по нефтеперерабатывающим заводам в середине марта. Во многом их расчеты носят спекулятивный характер, поскольку нет подробностей инцидентов. Компании-владельцы атакованных НПЗ не раскрывают, какое именно оборудование вышло из строя, какова степень повреждений и каковы предполагаемые сроки восстановления.
Фото: freepik.com
На сегодняшний день 13% от суммарной мощности действующих первичных установок переработки нефти на российских НПЗ находятся в режиме аварийного простоя, подсчитал Reuters. В свою очередь, Bloomberg приводит оценки международной энергетической группы Gunvor и банка JP Morgan Chase, согласно которым потери российской «нефтянки» составили, соответственно, 600 тысяч и 900 тысяч баррелей в сутки.
Зримым подтверждением падения объемов производства стал скачок оптовых цен на бензин и дизельное топливо. В понедельник, 18 марта, тонна АИ-95 на Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой бирже стоила 63 361 рубль – рекордно дорого с сентября и на 12% больше, чем в начале марта. Цена АИ-92 достигла максимума с октября – 50 957 рублей за тонну, а зимнего дизеля – с ноября (65 481 за тонну).
При этом следует учитывать два важных обстоятельства: во-первых, ударам подверглись наиболее крупные российские НПЗ, которые выпускают высококачественное моторное топливо для внутреннего рынка, во-вторых, это произошло накануне весеннего сева. «Нам нужно поддерживать достаточный объем запасов нефтепродуктов, потому что впереди у нас посевная, — заявил на совещании в Госдуме глава Минэнерго Николай Шульгинов. — И мы с Минсельхозом работаем над этим, планируем утвердить план-график поставок».
По словам директора по коммуникациям BitRiver, экономиста Андрея Лободы, показатели ущерба от Gunvor и JP Morgan Chase выглядят завышенными. Тем более, что обе эти организации в России не работают. Вызывает сомнения и цифра в 13% простаивающих мощностей от Reuters. Если бы это действительно было так, пострадавшие нефтяные компании уже обивали бы пороги Минэнерго, требуя увеличения субсидий по демпферу или ещё каких-либо преференций. Но ничего подобного не происходит.
«Соответственно, — рассуждает Лобода, — оценки западных аналитиков надо как минимум делить надвое. Скорее всего, из строя выбыли 5-7% совокупных мощностей. Дефицит топлива точно не грозит стране, у которой, помимо 26 крупных НПЗ, есть в распоряжении ещё отдельные мини-предприятия такого профиля. Вынужденный простой части заводов (на восстановление может уйти полгода) может быть скомпенсирован увеличением поставок топлива на внутренний рынок другими сегментами этой индустрии».
Безусловно, удары по российским НПЗ являются серьезной проблемой для энергетической отрасли – недооценивать их влияние опасно, отмечает руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев. Однако, по его словам, власти к такому повороту событий оказались готовы, заранее введя временный запрет на экспорт топлива и сформировав достаточные запасы в хранилищах. Эксперт уверен, что в ближайшие полгода внутренний рынок избежит дефицита. Да, с учетом близящейся посевной кампании розничные цены в ряде регионов могут подскочить, но не более того. Что касается сроков ремонта пострадавших НПЗ, любая оценка заведомо нереалистична, поскольку точный масштаб неисправностей неизвестен. Важно также, рассуждает Деев, что на весну намечено проведение плановых ремонтов заводов. Те предприятия, которые не подверглись атакам, могут временно отложить эти планы, чтобы «заместить» собой пострадавшие НПЗ.
«Получить достоверную картину ущерба невозможно: сами компании-владельцы НПЗ такие вещи не комментируют. На Западе оценки разнятся: кто-то говорит про 10%, а кто-то про 13% вышедших из строя мощностей, — рассуждает эксперт Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков. – Непонятно, какие цифры брались в расчет – то ли реальных объемов производства, то ли потенциальных (максимально допустимых). Например, по выпуску дизельного топлива российские НПЗ традиционно недозагружены, то есть они производят меньше, чем могут, поскольку в этом нет экономической целесообразности».
Вопрос о дефиците пока не стоит, страна в целом обеспечивает себя топливом. В частности, около 50% дизтоплива уходит на экспорт, соответственно, с экспортного направления можно перенаправить часть на внутренний рынок. Чего не сделаешь с бензином, которого в России производят ровно столько, сколько и потребляют. Плюс, отмечает Юшков, можно увеличить загрузку на непострадавшие НПЗ и тем самым восполнить выпадающие мощности. Основным узким местом становится сейчас транспортный вопрос: как быстро получится перекидывать объемы нефтепродуктов из одного региона в другой? В прошлом году топливный кризис усугубился во многом потому, что из-за транспортных проблем сельхозпотребители вовремя не получали солярку для техники – как во время посевной, так и уборочной кампании.
«Решением могло бы стать увеличение топливного демпфера (субсидий для НПЗ), что сдержало бы динамику оптовых цен на бензин, которые традиционно растут в период летних отпусков. Да и загрузка доступных НПЗ бы возросла. Плюс государству следовало бы подумать о смягчении налоговой нагрузки (фискальных льготах) для тех нефтекомпаний, чьи заводы вышли из строя. И, конечно, все эти меры не имеют смысла, если не обеспечить нефтяников средствами противовоздушной защиты», — резюмирует ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников.
