С доходами федерального бюджета, не связанными с нефтью и газом, дела обстоят явно лучше, чем с сырьевыми. Согласно статистике Минфина за январь-ноябрь, последние снизились на 22,8% за год, до 8,33 трлн рублей. Ведомство связывает это с тремя факторами: высокой базой сравнения прошлого года, снижением цен на российскую нефть Urals, сокращением объемов экспорта газа. Но природа бурного роста ненефтегазовых доходов имеет специфику, которая заставляет относиться к происходящему трезво, без лишнего восторга.
Фото: freepik.com
В целом доходы казны за 11 месяцев года составили 25,96 трлн рублей, что на 4,8% выше, чем за аналогичный период 2022-го. Ненефтегазовые поступления достигли за отчетный период 17,7 трлн, увеличившись на 25,6% год к году.
Что касается нефтегазовых, то в Минфине отметили, что их месячная динамика остается на уровне, который значительно превышает совокупный базовый размер в 8 трлн рублей, зафиксированный в проекте бюджета на 2023 год.
По итогам года дефицит бюджета ожидается в пределах 1% ВВП (1,4 трлн рублей), заявил 22 ноября министр финансов Антон Силуанов. Так что внешне, судя по последним данным и прогнозам от его ведомства, ситуация не вызывает серьезных опасений.
Оптимисты могут даже трактовать происходящие как долгожданное сползание российской экономики (ну или, по крайней мере, федерального бюджета) с нефтяной иглы.
Однако есть глобальные обстоятельства, на которые явно стоит обратить внимание. Вот почему, например, как сообщает Счетная палата, доля нефтегазовых доходов (в суммарном объеме доходов бюджета) в январе-сентябре опустилась до минимальной за 16 лет отметки в 28,3%? В 2013 году они составляли 50,2% в общей сумме.
«В прошлом году цены на энергоносители шли вверх, что позволило государству получить очень высокие доходы от экспорта, — поясняет главный научный сотрудник Института экономики РАН Игорь Николаев. — Так что Минфин абсолютно прав, указывая на фактор высокой базы.
Сегодня другая ситуация: нефть и газ подешевели, физические объемы поставок за рубеж сократились. И динамика такова, что на фоне ожидаемых в 2024 цен нынешние котировки точно не покажутся низкими. По прогнозам, мировая экономика (вслед за ее главным «локомотивом» — китайской) будет продолжать замедляться. Соответственно, сырье будет дешеветь, спрос на него – падать, а бюджет РФ – недополучать доходов.
Плюс санкционное давление на Москву не ослабевает, напротив, Запад принимает все новые меры по расширению вторичных санкций: так, США активизировали охоту на суда «теневого флота», в результате, в сентябре-октябре прекратили доставку российской нефти три крупные судоходные компании Греции».
По словам Николаева, в значительной степени ненефтегазовые доходы сгенерированы колоссальным бюджетным импульсом, который наверняка сохранит текущие объемы и в 2024 году. Триллионы рублей идут главным образом в обрабатывающую промышленность. То есть предприятия зарабатывают в основном на госзаказах, производят разного рода металлоизделия и платят соответствующие налоги. Круговорот денежных средств происходит в замкнутой системе, отгороженной от рыночной экономики.
Конечно, рассуждает собеседник «МК», сам по себе рост несырьевых доходов – это хорошо, однако его природа заставляет относиться осторожнее к таким, казалось бы, воодушевляющим цифрам.
Между тем, с оценкой Николаева согласны далеко не все его коллеги по экспертному сообществу. «Нефтегазовые доходы бюджета РФ действительно снизились на 22,8% – но я не вижу здесь ничего страшного, поскольку в основном это связано с эффектом «высокой базы», — говорит руководитель аналитического департамента AMarkets Артем Деев. – Да и, судя по данным Минфина, их помесячная динамика остается на более высоком уровне, чем обычно. А если учесть, что часть возмещения топливного демпфера по итогам октября 2023 года будет отражена в кассовых операциях только за декабрь, то показатель нефтегазовых доходов в ноябре 2023-го вообще превышает прошлогоднюю цифру на 11%».
Ну а с ненефтегазовыми доходами, которые показывают стабильно высокую динамику поступления, ситуация еще лучше. Главным образом, речь идет об оборотных налогах и налогах на прибыль, поскольку они в меньшей степени подвержены статистическим эффектам базы. Конечно, резюмирует Деев, собираемость налогов сама по себе выросла. В итоге мы наблюдаем значительное превышение динамики доходов, заложенной при формировании бюджета.
